Название: Сделка
Оригинальное название: Sympathy for the Devil
Автор: mami-san
Переводчик: Varesso
Оригинал: здесь
Предыдущие части: 1, 2, 3
Рейтинг: R
Фандом: WK
Разрешение на перевод: получено
Примечание: Перевод не отбечен, и все критические замечания с благодарностью принимаются в у-мыло или в комментарии.
читать дальшеЧасть четвертая
Кроуфорд так в точности и не понял, как это удалось Шульдиху, но после приземления в Дублине они сошли с самолета первыми. Никто в салоне даже и не подумал встать, когда объявили о приземлении, и им удалось пройти в терминал без особой задержки. Только когда они уже оказались в общем зале, дьявол остановился и огляделся по сторонам в некоторой нерешительности. Кроуфорд бросил взгляд на свой второй посадочный талон и сверился с общим табло.
- Нам туда, - сообщил он своему спутнику и направился было в нужном направлении, но Шульдих поймал его за локоть. При прикосновении едкий запах серы накрыл Кроуфорда с головой, и ему стоило невероятных усилий просто заставить себя дышать.
- Еще нет, - поправил Шульдих. - Мы должны здесь кое-кого встретить. Я знаю, где он, но не представляю, как туда добраться. - Он отпустил Кроуфорда, который покачнулся и закрыл глаза, восстанавливая душевное равновесие. Затем дьявол медленно осмотрелся, изучая стрелки указателей. В конце концов он выбрал направление и решительно направился в ту сторону. Кроуфорд последовал за ним, припоминая слова Шульдиха о том, что в Европе к ним присоединится еще один член команды. Странно, что он забыл такую важную информацию, хотя с другой стороны, учитывая все фокусы, которые творились в его квартире, особо удивляться не приходилось.
Нельзя сказать, что они сразу же нашли требуемое. Шульдих часто заходил не туда, ругался сквозь зубы и возвращался назад. Но в результате в одном из множества коридоров аэропорта они нашли дверь, увидев которую, дьявол довольно кивнул. Рассмотрев табличку на двери, Кроуфорд вопросительно поднял бровь. Шульдих проигнорировал его недоумение и повернул ручку.
Они оказались в маленькой комнатушке, служившей местом для молитвы, - своего рода миниатюрной часовне, открытой для всех путешественников. Большое распятие висело над алтарем, а вдоль стен выстроились столы со свечами. Здесь было всего два ряда скамей, и кто-то уже по хозяйски устроился на втором ряду, закинув ноги на спинку первого. Шульдих лениво пошел по проходу, а Кроуфорд прикрыл дверь и остался стоять около нее, скрестив руки на груди. У него не было ни малейшего желания подойти поближе - новый член команды ему был нужен не больше, чем очередное нежелательное знакомство.
- Ты очень предсказуем, - заметил Шульдих, выходя вперед и облокачиваясь на распятие. - Хотя мне уже немного надоело постоянно находить тебя в церквях. - Это замечание осталось без ответа. Шульдих подождал некоторое время, потом хмыкнул и продолжил. - Ну пожалуйста, пожалуйста. Игнорируй меня. Я понимаю - твои молитвы намного интереснее. И знаешь что? Мне наплевать.
Он посмотрел на Кроуфорда и кивком подозвал его.
- Подойди сюда.
У американца мелькнула мысль проигнорировать приказ, но он решил не идти на конфронтацию перед незнакомцем.
- А разве нет правила, что дьявол не может заходить в обитель Господа? - поинтересовался он.
Шульдих ослепительно улыбнулся с видом полного превосходства.
- На Земле нет места, куда мне заказан доступ. Это моя вотчина, а единственный, кто мог бы мне помешать, ушел так давно, что даже я с трудом припоминаю те времена.
В этот момент тот, ради кого они сюда пришли, наконец-то соизволил спустить ноги и встать, и Кроуфорд смог рассмотреть своего нового товарища по команде. Тот выглядел так, как будто только что вышел из чьего-то кошмара, и походил на человека примерно так же, как Шульдих с крыльями за спиной.
Если у Кроуфорда еще и оставались какие-то надежды, что в предстоящей работе будет хоть что-то вменяемое, то под горящим взглядом этого существа последние надежды испарились окончательно.
- Фарфарелло, познакомься - это Кроуфорд. Кроуфорд - это Фарфарелло, - представил их Шульдих и скрестил руки на груди, с интересом наблюдая за взаимодействием членов команды.
- Очень рад, - вежливо сказал Кроуфорд. Ирландец на это осклабился, всем своим видом показывая, что он получит удовольствие от их встречи только если ему разрешат произвести вскрытие нового знакомого. Фарфарелло уступал Кроуфорду в росте, но его окружала такая аура опасности, что он казался выше. Отбрасываемая им тень, казалось, движется, словно сама по себе, и Кроуфорд никак не мог отделаться от ощущения, что в ее форме что-то не так.
Кожа Фарфарелло была мертвенно-бледной, как если бы в его венах не было ни капли крови. Снежно-белые волосы были неровно пострижены и доходили до плеч. Лицо пересекали три шрама, два вдоль правой щеки и один - на переносице. Но самой характерной особенностью были глаза. Правый глаз Фарфарелло был противоестественного золотого цвета, в то время как левый сверкал алым блеском адского пламени.
Только когда Фарфарелло отвел взгляд, переведя его на Шульдиха, Кроуфорд заметил, что все это время сдерживал дыхание. Чем бы ни был Фарфарелло, с ним нужно было считаться. За время своей работы на Розенкройц американец участвовал в достаточном количестве боевых операций, чтобы сразу же понять - сражение с Фарфарелло закончится, не успев толком начаться.
Нельзя сказать, чтобы он был от этого в восторге.
- И это то, что ты для нас нашел? - спросил Фарфарелло. Кроуфорд оценивающе прищурился, узнав голос. Он уже слышал его раньше - из зеркала в собственной комнате. - Выглядит не ахти.
- Сойдет, - легкомысленно ответил Шульдих.
- Выбора у него все равно не будет, - хищно улыбнулся Фарфарелло, убирая в карман четки, которые до этого перебирал. Потом он нагнулся и извлек из ботинка спрятанный там нож, после чего потянулся к ближайшей свече и нагрел лезвие. Взяв рукоять в зубы, он закатал рукава водолазки и снова перехватил нож. Кроуфорд видел, к чему все идет, но все равно не понял смысла такого ритуала. Фарфарелло вогнал нож в запястье и повел вверх, рассекая руку до локтя. Трудно сказать, что нервировало больше: такое действие само по себе или то, что оно не оказывало на Фарфарелло особого влияния. Выражение его лица практически не менялось, пока он рассекал сначала одну, а потом и другую руку.
Не говоря уже о том, что у Фарфарелло не шла кровь.
Точнее, выступающую жидкость вряд ли можно было назвать кровью. Во-первых, она была скорее черная, чем алая. Во-вторых, она пахла не так, как обычная кровь, наполняя воздух запахом паленой плоти и серы. И потом, невзирая на глубину пореза, она не выплескивалась из раны. Разрезы постепенно наполнялись этой жидкостью, но дальше она не проливалась. Фарфарелло позволил Шульдиху забрать у себя нож, а затем вытянул руки к нему порезами кверху, как будто ожидая одобрения.
- Ты этого хотел?
- Ты спрашиваешь так, как будто сам не знаешь, - усмехнулся Шульдих, потянулся вперед и взял Фарфарелло за запястья. Он повернул руки ирландца так, что смог свести раны воедино, и в тот момент, когда руки соприкоснулись, реальность дрогнула и подернулась рябью. Кроуфорду показалось, что кислород уходит из легких, а потом сам воздух обращается в оружие, режа горло и не давая вздохнуть. Ему было приятно видеть, что для Фарфарелло это тоже не прошло бесследно - пожалуй, на нем происходящее сказалось даже сильнее. Его плечи поникли, ноги подкосились, и было видно, что он с трудом сохраняет вертикальное положение. Пальцы дьявола цепко держали руки Фарфарелло, и черная кровь проступала в месте прикосновения, падая вниз тяжелыми каплями.
- Я сказал, что приму это, - холодно сказал Шульдих. - Я никогда не отрицал, что не побрезгую ничем и никем.
Фарфарелло осклабился. Похоже, это было его излюбленной гримасой.
- Вы всегда были жадными созданиями, - заметил он. - Требуете все больше и больше, а мы постоянно даем. До поры до времени. Похоже, что прошедшие века сделали тебя законченным эгоистом.
Шульдих откинул голову и рассмеялся.
- Я всегда был эгоистичным. Меня таким сотворили, - одна его рука метнулась вверх, к горлу. Воздух наполнился удушливым запахом горящей плоти, кровь начала сочиться из уголков губ Фарфарелло, а улыбка Шульдиха из довольной превратилась в торжествующую. Казалось, что Фарфарелло всеми силами старается хотя бы держать глаза открытыми, но секунд десять спустя он проиграл эту битву. Когда демон закрыл глаза, глаза самого Шульдиха вспыхнули холодным огнем, и он наконец-то отпустил свою жертву. Фарфарелло упал на колени, и Кроуфорд не сразу заметил, что кожаный ошейник, который был надет на демоне, теперь изменился. Металлическая пряжка стала исключительно декоративной. Теперь на ошейнике не было застежки - он охватывал шею Фарфарелло подобно обручу.
Шульдих взял Фарфарелло за подбородок и запрокинул его голову так, чтобы посмотреть демону в глаза.
- Я не позволю тебе дерзить, - сообщил он. - Ты будешь выполнять мои приказы, и делать это беспрекословно. А теперь встань и приведи себя в порядок. Мы подождем снаружи.
С этими словами Шульдих направился к двери, явно ожидая, что американец последует за ним. Кроуфорд бросил последний взгляд на распростертого на полу ирландца и пошел к выходу, тихо злорадствуя при виде того, что при всей своей силе Фарфарелло оказался так легко побежден идущим перед ним дьяволом. Закрыв дверь за своей спиной, он направился вслед за Шульдихом по коридору, ведущему в общий зал ожидания. Путешественники, бизнесмены и персонал аэропорта с озабоченным видом спешили каждый в своем направлении. Эта картина казалась удивительно обыденной, особенно после того, что произошло. Шульдих остановился и какое-то время наблюдал за суетой вокруг, а потом обратился к Кроуфорду.
- Как я и думал, он причинит некоторое беспокойство, - заметил он. Впрочем, судя по тону голоса, его это не особенно волновало. - Но ничего, я уже давно подготавливал эту встречу. Кстати, а у тебя есть какие-нибудь видения в его отношении?
- Неполные. Только время покажет степень, в которой на него распространяется мой дар. - Кроуфорд не предвидел появления ирландца, но позже увидел, как тот рассекает себе руки. Нельзя сказать, чтобы он был в восторге от случайности собственных видений. Тот факт, что он вообще никак не мог спрогнозировать действия стоящего перед ним существа, ничуть не улучшал его настроения. Дьявол кивнул, соглашаясь с оценкой Кроуфорда. - Он не человек? - уточнил американец.
- Скорее, полукровка, - ответил Шульдих. - Он демон, сын человека и ангела, и я уже давно наблюдаю за ним. Видишь ли, многие демоны существуют между мирами. Они не относятся ни к миру богов, ни к миру людей, и не имеют доступ ни в один из них. А вот Фарфарелло, по какой-то причине, привязан к Земле, что делает его крайне полезным.
Кроуфорд недоуменно нахмурился.
- То есть ангелы и демоны вступают в связи с людьми? - спросил он.
- Ты, как я понял, не относишься к числу особо верующих. Это несколько облегчает объяснение. По крайней мере, тебе не придется пересматривать концепцию поклонения. Мне уже один раз доводилось бороться с верованиями, намертво въевшимися в душу человека, и я не испытываю особого желания повторять этот опыт. - Шульдих покачал головой. - Впрочем, тебе по любому не стоит объяснять все. Человеческий разум попросту не предназначен для такой информации. Придется сильно упростить рассказ, иначе ты не поймешь общую картину происходящего. Дай-ка подумать...
Кроуфорд терпеливо ждал, пока дьявол соизволит ознакомить его хотя бы с отредактированной версией происходящего. Через некоторое время к ним присоединился Фарфарелло, на руках которого не было ни единого следа от порезов. Ирландец был все так же самоуверен, как будто разыгравшаяся до этого сцена Кроуфорду просто померещилась.
Тем временем Шульдих собрался с мыслями и начал свой рассказ.
- Итак, начнем с Бога. Он стоит надо всем - этакая древняя безымянная сила. Он Есть, и большего не требуется. Он - великий дирижер, гениальный хор и сама вечная Песнь. Все вы - часть музыкального творения Бога, а ангелы - это те, кто хранит Песнь. Бог - это все, что находится внутри и снаружи Песни. В самой Песне есть дирижеры, инструменты и ноты. На долю людей выпала роль нот.
Все вокруг и внутри вас состоит из струн, которые вибрируют в такт дыханию Бога. Именно он сохраняет вам жизнь до тех пор, пока ваша душа не готова двинуться дальше, отыграв и навеки закончив свою часть. Люди могут контролировать свой собственный крохотный кусочек Песни. Это то, что христиане любят называть «свободой воли». Естественно, все в Песне взаимосвязано, и каждый элемент может влиять на другие. Струны внутри людей затрагивают и другие струны. Два человека, чья песня полностью гармонична, считают себя влюбленными друг в друга. Пристрастия и мировоззрение родителей неизбежно сказываются на детях. Музыка льется единым потоком, и для каждого в ней найдется свое место.
По регистрам люди делятся на верхний и нижний в зависимости от своего влияния на окружающие ноты. Люди наподобие Гитлера - это верхний регистр, потому что они могут настолько хорошо контролировать собственные струны, что в итоге получают огромное влияние на окружающих. В верхний регистр попадают и музыканты.
А еще есть люди, стоящие на порядок выше. Это люди вроде тебя, которые служат инструментами Песни. Вы не только контролируете себя, но и играете другими, причем не за счет влияния, а за счет силы. Вы изменяете ход Песни сильнее всего.
Несколько долгих минут Кроуфорд обдумывал это невероятное объяснение, прежде чем задать следующий вопрос.
- А в чем заключается твоя роль?
Шульдих неприятно улыбнулся.
- Ангелам нет места в общей Песне.
Кроуфорд нахмурился, не совсем уверенный, что правильно понял.
- А кто тогда те дирижеры, о которых ты говорил?
- Остальные боги, естественно, - удивленно сказал Шульдих, как если бы это было само собой разумеющимся. Увидев непонимание на лице Кроуфорда, он тяжело вздохнул и пояснил: - «Бог» - это имя, которое вы дали всеобъемлющей и всевластной сути, подарившей жизнь всему вокруг. Но больше этот самый Бог ни на что не способен. Пока он дышит, продолжается и наше существование, и у него нет причин заниматься чем-либо еще. Все мы - лишь его составные части, и он всегда знает, чем мы занимаемся. Теперь, когда Песнь начала звучать, ее ход и ритм контролируют другие боги. Я уверен, что ты слышал о них. По крайней мере, о некоторых. - Шульдих ткнул пальцем вниз. - Земля - это центр вселенной человечества и единственное место, где происходит взаимодействие между мирами. Это проход во все остальные пласты реальности. Люди начинают свою жизнь здесь, а потом распределяются между другими богами в зависимости от своих верований и привычек.
- Так значит, существует множество вариантов жизни после смерти? - уточнил Кроуфорд.
- Вы, люди, не должны считать смертью прекращение вашего жалкого существования на Земле. То, что у вас здесь, - это не жизнь, а всего лишь ее имитация, подготавливающая к тому, что ждет впереди. Что-то воде экзамена. Собственно жизнь начинается после того, как вы отсюда уходите. Если бы ты здесь жил иначе и превыше всего почитал чертоги греческих богов, то именно там и оказался бы после так называемой «смерти». Если бы в мире греческого пантеона возникла нестабильность, и твои верования перестали соответствовать тамошним реалиям, тебя бы отбросило назад, на Землю, где ты нашел бы другую веру.
- А зачем вообще нужно так все усложнять?
- Чтобы понять, куда идут ноты. Когда ноты находят свое идеальное место упокоения, они навсегда становятся неотъемлемой частью Песни. А задача ангелов и богов заключается в расшифровке Песни.
- Так ты же говорил, что для ангелов в Песне места нет, - перебил Кроуфорд.
- Это так, - согласился Шульдих. - Мы пришли раньше богов, и находимся ближе всего к верховной власти. Мы - критики получающегося шедевра, те, кто следит за богами и их работой, и обеспечивает круговорот душ.
У Кроуфорда было чувство, что большая часть полета до Токио уйдет на переваривание полученной информации и пересмотр собственной картины мира. Песни в нее прежде точно не входили.
- Тогда кто из богов правит землей?
- Ни один, - сообщил Шульдих. - Земля моя. Я сражался за нее, когда все отказались от битвы, и теперь не собираюсь никому уступать.
- То есть ты решил получить ее себе? - уточнил Кроуфорд. - Это для того, чтобы повлиять на человечество перед сортировкой?
- Боги никогда не правили Землей, - ответил Шульдих, и холод в его голосе подсказал Кроуфорду, что, возможно, с дальнейшими расспросами лучше повременить. - Я не знаю ни одного бога, достойного того, чтобы единолично управлять этой планетой. Они только и ждут, чтобы насадить повсюду свою веру, заполучить как можно больше людей и нарушить гармонию песни. Никто из ангелов не собирался бороться за свободу Земли, так что я взял это на себя. Я сражался с ангелами и богами, и я выиграл. Я посеял сомнения в душах людей, так что теперь они будут вынуждены долгое время искать то истинное место, для которого предназначены.
- Из всего, что я о тебе слышал, я думал, что ты хочешь уничтожить Землю. Для дьявола ты странно привязан к творению Господа.
- Ну, я же ангел, - пожал плечами Шульдих.
- Только падший, - вклинился Фарфарелло. - Библия была написана человеком, поэтому в нее вкралось множество ошибок. Это куски различных религий и верований, собранные воедино, чтобы объяснить неведомое для людей. Много лет назад ее изменили, - он мечтательно сощурился. - Что-то убрали, что-то добавили - потребности менялись, и Книга вместе с ними. Это всего лишь одна Библия из многих, написанная богами и помещенная на пюпитр, чтобы руководить нотами.
- А в чем заключается твоя цель? - поинтересовался Кроуфорд. - Как демоны вписываются в такую картину мироздания?
- Они вовне, - ответил Шульдих, - вместе с ангелами. Ни одно создание, имеющее в себе часть ангела, не может долгое время оставаться в Песне. Так что мне приходится действовать руками демонов, которые за меня играют с нотами и не подпускают разных кретинских богов и ангелов к моей планете.
- Так значит моя цель... - начал было Кроуфорд.
- Помочь мне в этом, - закончил за него Шульдих. - Добро пожаловать на священную войну. Я уверен, ты почтешь за честь сражаться на нашей стороне.
Оригинальное название: Sympathy for the Devil
Автор: mami-san
Переводчик: Varesso
Оригинал: здесь
Предыдущие части: 1, 2, 3
Рейтинг: R
Фандом: WK
Разрешение на перевод: получено
Примечание: Перевод не отбечен, и все критические замечания с благодарностью принимаются в у-мыло или в комментарии.
читать дальшеЧасть четвертая
Кроуфорд так в точности и не понял, как это удалось Шульдиху, но после приземления в Дублине они сошли с самолета первыми. Никто в салоне даже и не подумал встать, когда объявили о приземлении, и им удалось пройти в терминал без особой задержки. Только когда они уже оказались в общем зале, дьявол остановился и огляделся по сторонам в некоторой нерешительности. Кроуфорд бросил взгляд на свой второй посадочный талон и сверился с общим табло.
- Нам туда, - сообщил он своему спутнику и направился было в нужном направлении, но Шульдих поймал его за локоть. При прикосновении едкий запах серы накрыл Кроуфорда с головой, и ему стоило невероятных усилий просто заставить себя дышать.
- Еще нет, - поправил Шульдих. - Мы должны здесь кое-кого встретить. Я знаю, где он, но не представляю, как туда добраться. - Он отпустил Кроуфорда, который покачнулся и закрыл глаза, восстанавливая душевное равновесие. Затем дьявол медленно осмотрелся, изучая стрелки указателей. В конце концов он выбрал направление и решительно направился в ту сторону. Кроуфорд последовал за ним, припоминая слова Шульдиха о том, что в Европе к ним присоединится еще один член команды. Странно, что он забыл такую важную информацию, хотя с другой стороны, учитывая все фокусы, которые творились в его квартире, особо удивляться не приходилось.
Нельзя сказать, что они сразу же нашли требуемое. Шульдих часто заходил не туда, ругался сквозь зубы и возвращался назад. Но в результате в одном из множества коридоров аэропорта они нашли дверь, увидев которую, дьявол довольно кивнул. Рассмотрев табличку на двери, Кроуфорд вопросительно поднял бровь. Шульдих проигнорировал его недоумение и повернул ручку.
Они оказались в маленькой комнатушке, служившей местом для молитвы, - своего рода миниатюрной часовне, открытой для всех путешественников. Большое распятие висело над алтарем, а вдоль стен выстроились столы со свечами. Здесь было всего два ряда скамей, и кто-то уже по хозяйски устроился на втором ряду, закинув ноги на спинку первого. Шульдих лениво пошел по проходу, а Кроуфорд прикрыл дверь и остался стоять около нее, скрестив руки на груди. У него не было ни малейшего желания подойти поближе - новый член команды ему был нужен не больше, чем очередное нежелательное знакомство.
- Ты очень предсказуем, - заметил Шульдих, выходя вперед и облокачиваясь на распятие. - Хотя мне уже немного надоело постоянно находить тебя в церквях. - Это замечание осталось без ответа. Шульдих подождал некоторое время, потом хмыкнул и продолжил. - Ну пожалуйста, пожалуйста. Игнорируй меня. Я понимаю - твои молитвы намного интереснее. И знаешь что? Мне наплевать.
Он посмотрел на Кроуфорда и кивком подозвал его.
- Подойди сюда.
У американца мелькнула мысль проигнорировать приказ, но он решил не идти на конфронтацию перед незнакомцем.
- А разве нет правила, что дьявол не может заходить в обитель Господа? - поинтересовался он.
Шульдих ослепительно улыбнулся с видом полного превосходства.
- На Земле нет места, куда мне заказан доступ. Это моя вотчина, а единственный, кто мог бы мне помешать, ушел так давно, что даже я с трудом припоминаю те времена.
В этот момент тот, ради кого они сюда пришли, наконец-то соизволил спустить ноги и встать, и Кроуфорд смог рассмотреть своего нового товарища по команде. Тот выглядел так, как будто только что вышел из чьего-то кошмара, и походил на человека примерно так же, как Шульдих с крыльями за спиной.
Если у Кроуфорда еще и оставались какие-то надежды, что в предстоящей работе будет хоть что-то вменяемое, то под горящим взглядом этого существа последние надежды испарились окончательно.
- Фарфарелло, познакомься - это Кроуфорд. Кроуфорд - это Фарфарелло, - представил их Шульдих и скрестил руки на груди, с интересом наблюдая за взаимодействием членов команды.
- Очень рад, - вежливо сказал Кроуфорд. Ирландец на это осклабился, всем своим видом показывая, что он получит удовольствие от их встречи только если ему разрешат произвести вскрытие нового знакомого. Фарфарелло уступал Кроуфорду в росте, но его окружала такая аура опасности, что он казался выше. Отбрасываемая им тень, казалось, движется, словно сама по себе, и Кроуфорд никак не мог отделаться от ощущения, что в ее форме что-то не так.
Кожа Фарфарелло была мертвенно-бледной, как если бы в его венах не было ни капли крови. Снежно-белые волосы были неровно пострижены и доходили до плеч. Лицо пересекали три шрама, два вдоль правой щеки и один - на переносице. Но самой характерной особенностью были глаза. Правый глаз Фарфарелло был противоестественного золотого цвета, в то время как левый сверкал алым блеском адского пламени.
Только когда Фарфарелло отвел взгляд, переведя его на Шульдиха, Кроуфорд заметил, что все это время сдерживал дыхание. Чем бы ни был Фарфарелло, с ним нужно было считаться. За время своей работы на Розенкройц американец участвовал в достаточном количестве боевых операций, чтобы сразу же понять - сражение с Фарфарелло закончится, не успев толком начаться.
Нельзя сказать, чтобы он был от этого в восторге.
- И это то, что ты для нас нашел? - спросил Фарфарелло. Кроуфорд оценивающе прищурился, узнав голос. Он уже слышал его раньше - из зеркала в собственной комнате. - Выглядит не ахти.
- Сойдет, - легкомысленно ответил Шульдих.
- Выбора у него все равно не будет, - хищно улыбнулся Фарфарелло, убирая в карман четки, которые до этого перебирал. Потом он нагнулся и извлек из ботинка спрятанный там нож, после чего потянулся к ближайшей свече и нагрел лезвие. Взяв рукоять в зубы, он закатал рукава водолазки и снова перехватил нож. Кроуфорд видел, к чему все идет, но все равно не понял смысла такого ритуала. Фарфарелло вогнал нож в запястье и повел вверх, рассекая руку до локтя. Трудно сказать, что нервировало больше: такое действие само по себе или то, что оно не оказывало на Фарфарелло особого влияния. Выражение его лица практически не менялось, пока он рассекал сначала одну, а потом и другую руку.
Не говоря уже о том, что у Фарфарелло не шла кровь.
Точнее, выступающую жидкость вряд ли можно было назвать кровью. Во-первых, она была скорее черная, чем алая. Во-вторых, она пахла не так, как обычная кровь, наполняя воздух запахом паленой плоти и серы. И потом, невзирая на глубину пореза, она не выплескивалась из раны. Разрезы постепенно наполнялись этой жидкостью, но дальше она не проливалась. Фарфарелло позволил Шульдиху забрать у себя нож, а затем вытянул руки к нему порезами кверху, как будто ожидая одобрения.
- Ты этого хотел?
- Ты спрашиваешь так, как будто сам не знаешь, - усмехнулся Шульдих, потянулся вперед и взял Фарфарелло за запястья. Он повернул руки ирландца так, что смог свести раны воедино, и в тот момент, когда руки соприкоснулись, реальность дрогнула и подернулась рябью. Кроуфорду показалось, что кислород уходит из легких, а потом сам воздух обращается в оружие, режа горло и не давая вздохнуть. Ему было приятно видеть, что для Фарфарелло это тоже не прошло бесследно - пожалуй, на нем происходящее сказалось даже сильнее. Его плечи поникли, ноги подкосились, и было видно, что он с трудом сохраняет вертикальное положение. Пальцы дьявола цепко держали руки Фарфарелло, и черная кровь проступала в месте прикосновения, падая вниз тяжелыми каплями.
- Я сказал, что приму это, - холодно сказал Шульдих. - Я никогда не отрицал, что не побрезгую ничем и никем.
Фарфарелло осклабился. Похоже, это было его излюбленной гримасой.
- Вы всегда были жадными созданиями, - заметил он. - Требуете все больше и больше, а мы постоянно даем. До поры до времени. Похоже, что прошедшие века сделали тебя законченным эгоистом.
Шульдих откинул голову и рассмеялся.
- Я всегда был эгоистичным. Меня таким сотворили, - одна его рука метнулась вверх, к горлу. Воздух наполнился удушливым запахом горящей плоти, кровь начала сочиться из уголков губ Фарфарелло, а улыбка Шульдиха из довольной превратилась в торжествующую. Казалось, что Фарфарелло всеми силами старается хотя бы держать глаза открытыми, но секунд десять спустя он проиграл эту битву. Когда демон закрыл глаза, глаза самого Шульдиха вспыхнули холодным огнем, и он наконец-то отпустил свою жертву. Фарфарелло упал на колени, и Кроуфорд не сразу заметил, что кожаный ошейник, который был надет на демоне, теперь изменился. Металлическая пряжка стала исключительно декоративной. Теперь на ошейнике не было застежки - он охватывал шею Фарфарелло подобно обручу.
Шульдих взял Фарфарелло за подбородок и запрокинул его голову так, чтобы посмотреть демону в глаза.
- Я не позволю тебе дерзить, - сообщил он. - Ты будешь выполнять мои приказы, и делать это беспрекословно. А теперь встань и приведи себя в порядок. Мы подождем снаружи.
С этими словами Шульдих направился к двери, явно ожидая, что американец последует за ним. Кроуфорд бросил последний взгляд на распростертого на полу ирландца и пошел к выходу, тихо злорадствуя при виде того, что при всей своей силе Фарфарелло оказался так легко побежден идущим перед ним дьяволом. Закрыв дверь за своей спиной, он направился вслед за Шульдихом по коридору, ведущему в общий зал ожидания. Путешественники, бизнесмены и персонал аэропорта с озабоченным видом спешили каждый в своем направлении. Эта картина казалась удивительно обыденной, особенно после того, что произошло. Шульдих остановился и какое-то время наблюдал за суетой вокруг, а потом обратился к Кроуфорду.
- Как я и думал, он причинит некоторое беспокойство, - заметил он. Впрочем, судя по тону голоса, его это не особенно волновало. - Но ничего, я уже давно подготавливал эту встречу. Кстати, а у тебя есть какие-нибудь видения в его отношении?
- Неполные. Только время покажет степень, в которой на него распространяется мой дар. - Кроуфорд не предвидел появления ирландца, но позже увидел, как тот рассекает себе руки. Нельзя сказать, чтобы он был в восторге от случайности собственных видений. Тот факт, что он вообще никак не мог спрогнозировать действия стоящего перед ним существа, ничуть не улучшал его настроения. Дьявол кивнул, соглашаясь с оценкой Кроуфорда. - Он не человек? - уточнил американец.
- Скорее, полукровка, - ответил Шульдих. - Он демон, сын человека и ангела, и я уже давно наблюдаю за ним. Видишь ли, многие демоны существуют между мирами. Они не относятся ни к миру богов, ни к миру людей, и не имеют доступ ни в один из них. А вот Фарфарелло, по какой-то причине, привязан к Земле, что делает его крайне полезным.
Кроуфорд недоуменно нахмурился.
- То есть ангелы и демоны вступают в связи с людьми? - спросил он.
- Ты, как я понял, не относишься к числу особо верующих. Это несколько облегчает объяснение. По крайней мере, тебе не придется пересматривать концепцию поклонения. Мне уже один раз доводилось бороться с верованиями, намертво въевшимися в душу человека, и я не испытываю особого желания повторять этот опыт. - Шульдих покачал головой. - Впрочем, тебе по любому не стоит объяснять все. Человеческий разум попросту не предназначен для такой информации. Придется сильно упростить рассказ, иначе ты не поймешь общую картину происходящего. Дай-ка подумать...
Кроуфорд терпеливо ждал, пока дьявол соизволит ознакомить его хотя бы с отредактированной версией происходящего. Через некоторое время к ним присоединился Фарфарелло, на руках которого не было ни единого следа от порезов. Ирландец был все так же самоуверен, как будто разыгравшаяся до этого сцена Кроуфорду просто померещилась.
Тем временем Шульдих собрался с мыслями и начал свой рассказ.
- Итак, начнем с Бога. Он стоит надо всем - этакая древняя безымянная сила. Он Есть, и большего не требуется. Он - великий дирижер, гениальный хор и сама вечная Песнь. Все вы - часть музыкального творения Бога, а ангелы - это те, кто хранит Песнь. Бог - это все, что находится внутри и снаружи Песни. В самой Песне есть дирижеры, инструменты и ноты. На долю людей выпала роль нот.
Все вокруг и внутри вас состоит из струн, которые вибрируют в такт дыханию Бога. Именно он сохраняет вам жизнь до тех пор, пока ваша душа не готова двинуться дальше, отыграв и навеки закончив свою часть. Люди могут контролировать свой собственный крохотный кусочек Песни. Это то, что христиане любят называть «свободой воли». Естественно, все в Песне взаимосвязано, и каждый элемент может влиять на другие. Струны внутри людей затрагивают и другие струны. Два человека, чья песня полностью гармонична, считают себя влюбленными друг в друга. Пристрастия и мировоззрение родителей неизбежно сказываются на детях. Музыка льется единым потоком, и для каждого в ней найдется свое место.
По регистрам люди делятся на верхний и нижний в зависимости от своего влияния на окружающие ноты. Люди наподобие Гитлера - это верхний регистр, потому что они могут настолько хорошо контролировать собственные струны, что в итоге получают огромное влияние на окружающих. В верхний регистр попадают и музыканты.
А еще есть люди, стоящие на порядок выше. Это люди вроде тебя, которые служат инструментами Песни. Вы не только контролируете себя, но и играете другими, причем не за счет влияния, а за счет силы. Вы изменяете ход Песни сильнее всего.
Несколько долгих минут Кроуфорд обдумывал это невероятное объяснение, прежде чем задать следующий вопрос.
- А в чем заключается твоя роль?
Шульдих неприятно улыбнулся.
- Ангелам нет места в общей Песне.
Кроуфорд нахмурился, не совсем уверенный, что правильно понял.
- А кто тогда те дирижеры, о которых ты говорил?
- Остальные боги, естественно, - удивленно сказал Шульдих, как если бы это было само собой разумеющимся. Увидев непонимание на лице Кроуфорда, он тяжело вздохнул и пояснил: - «Бог» - это имя, которое вы дали всеобъемлющей и всевластной сути, подарившей жизнь всему вокруг. Но больше этот самый Бог ни на что не способен. Пока он дышит, продолжается и наше существование, и у него нет причин заниматься чем-либо еще. Все мы - лишь его составные части, и он всегда знает, чем мы занимаемся. Теперь, когда Песнь начала звучать, ее ход и ритм контролируют другие боги. Я уверен, что ты слышал о них. По крайней мере, о некоторых. - Шульдих ткнул пальцем вниз. - Земля - это центр вселенной человечества и единственное место, где происходит взаимодействие между мирами. Это проход во все остальные пласты реальности. Люди начинают свою жизнь здесь, а потом распределяются между другими богами в зависимости от своих верований и привычек.
- Так значит, существует множество вариантов жизни после смерти? - уточнил Кроуфорд.
- Вы, люди, не должны считать смертью прекращение вашего жалкого существования на Земле. То, что у вас здесь, - это не жизнь, а всего лишь ее имитация, подготавливающая к тому, что ждет впереди. Что-то воде экзамена. Собственно жизнь начинается после того, как вы отсюда уходите. Если бы ты здесь жил иначе и превыше всего почитал чертоги греческих богов, то именно там и оказался бы после так называемой «смерти». Если бы в мире греческого пантеона возникла нестабильность, и твои верования перестали соответствовать тамошним реалиям, тебя бы отбросило назад, на Землю, где ты нашел бы другую веру.
- А зачем вообще нужно так все усложнять?
- Чтобы понять, куда идут ноты. Когда ноты находят свое идеальное место упокоения, они навсегда становятся неотъемлемой частью Песни. А задача ангелов и богов заключается в расшифровке Песни.
- Так ты же говорил, что для ангелов в Песне места нет, - перебил Кроуфорд.
- Это так, - согласился Шульдих. - Мы пришли раньше богов, и находимся ближе всего к верховной власти. Мы - критики получающегося шедевра, те, кто следит за богами и их работой, и обеспечивает круговорот душ.
У Кроуфорда было чувство, что большая часть полета до Токио уйдет на переваривание полученной информации и пересмотр собственной картины мира. Песни в нее прежде точно не входили.
- Тогда кто из богов правит землей?
- Ни один, - сообщил Шульдих. - Земля моя. Я сражался за нее, когда все отказались от битвы, и теперь не собираюсь никому уступать.
- То есть ты решил получить ее себе? - уточнил Кроуфорд. - Это для того, чтобы повлиять на человечество перед сортировкой?
- Боги никогда не правили Землей, - ответил Шульдих, и холод в его голосе подсказал Кроуфорду, что, возможно, с дальнейшими расспросами лучше повременить. - Я не знаю ни одного бога, достойного того, чтобы единолично управлять этой планетой. Они только и ждут, чтобы насадить повсюду свою веру, заполучить как можно больше людей и нарушить гармонию песни. Никто из ангелов не собирался бороться за свободу Земли, так что я взял это на себя. Я сражался с ангелами и богами, и я выиграл. Я посеял сомнения в душах людей, так что теперь они будут вынуждены долгое время искать то истинное место, для которого предназначены.
- Из всего, что я о тебе слышал, я думал, что ты хочешь уничтожить Землю. Для дьявола ты странно привязан к творению Господа.
- Ну, я же ангел, - пожал плечами Шульдих.
- Только падший, - вклинился Фарфарелло. - Библия была написана человеком, поэтому в нее вкралось множество ошибок. Это куски различных религий и верований, собранные воедино, чтобы объяснить неведомое для людей. Много лет назад ее изменили, - он мечтательно сощурился. - Что-то убрали, что-то добавили - потребности менялись, и Книга вместе с ними. Это всего лишь одна Библия из многих, написанная богами и помещенная на пюпитр, чтобы руководить нотами.
- А в чем заключается твоя цель? - поинтересовался Кроуфорд. - Как демоны вписываются в такую картину мироздания?
- Они вовне, - ответил Шульдих, - вместе с ангелами. Ни одно создание, имеющее в себе часть ангела, не может долгое время оставаться в Песне. Так что мне приходится действовать руками демонов, которые за меня играют с нотами и не подпускают разных кретинских богов и ангелов к моей планете.
- Так значит моя цель... - начал было Кроуфорд.
- Помочь мне в этом, - закончил за него Шульдих. - Добро пожаловать на священную войну. Я уверен, ты почтешь за честь сражаться на нашей стороне.
@темы: Weiss Kreuz, Переводы
-
-
16.05.2006 в 16:49-
-
16.05.2006 в 16:53А вот за продолжением придется всерьез докапываться до автора.
По правде говоря ИМХО в этой части уважаемый автор, пожалуй, несколько переборщил со своей космогонией. Ну, посмотрим, что будет дальше.
-
-
16.05.2006 в 17:01Зато как поэтишшшно, не просто Творец дергает за ниточки. Сдается мне у автора есть музыкальное образование
-
-
16.05.2006 в 21:34-
-
16.05.2006 в 21:36Четвертая )))) Уже исправила.
-
-
17.05.2006 в 05:42Надеюсь, автор продолжит этот фик, иначе полная засада.
-
-
17.05.2006 в 06:51Главное - получить от автора определенный ответ. А там... если что, найдутся и другие продолжатели. ))))))
-
-
03.03.2008 в 09:01-
-
03.03.2008 в 09:03Как ни странно - да. Буквально месяц назад она написала следующую часть ))))))))))
Я сейчас заканчиваю перевод по другому фандому, а как с ним разберусь, то переведу и это. Чесслово ))))))))))))))
-
-
03.03.2008 в 16:24-
-
03.03.2008 в 21:47Автор - многостаночник, который пишет по семь вещей одновременно ))))
Собственно, это еще одна причина для меня не торопиться с переводом - часть небольшая и не закончена. Правда, автор клянется, что вещь все-таки допишет ))
-
-
04.03.2008 в 06:51